НЕБЕСНАЯ ТАНЦОВЩИЦА
Женская техника КХУАЙ-ТО по школе Вьет Во Дао «Тхиен Дыонг» базируется на технике «Небесной танцовщицы». Женщины в совершенстве овладевали искусством обольщения, вхождение в доверие, искусством танца, пения, игры на музыкальных инструментах, применения женских украшения в качестве оружия. Прекрасно разбирались в ядах и их применении.
В данном направлении КХУАЙ-ТО формы как таковой не было. Женщины одевались, в зависимости от обстоятельств, в необходимую для выполнения задания одежду.
Техника «Небесной танцовщицы» имеет тысячелетнюю историю. Ее знала лишь одна многочисленная семья, жившая на Севере Вьетнама, которая этим очень гордилась. Техника долго держалась в секрете.
Но секрет в конце концов был раскрыт монахом, который, получив высшую воинскую и духовную степень, отправился путешествовать на Север Вьетнама.
Там, как подсказывала ему интуиция, находилось что-то новое для его глаз и ума. Итак, перед нами история создания данной техники человеком, не имевшим родственных отношений с семьей, охранившей секреты этой техники.
...Уже смеркалось, когда человек средних лет в монашеском одеянии подходил к постоялому двору, расположенному на севере Вьетнама. Этот постоялый двор был похож на сотни таких же, разбросанных по всему Вьетнаму, дворов. Находился он в глубокой долине, неподалеку от китайской границы. Вокруг постоялого двора, на расстоянии почти несколько километров, были вырублены деревья и кустарники, что делало двор заметным для всех запоздалых путников. А это приносило немалую прибыль хозяину постоялого двора, и он был доволен своей жизнью.
Монах подошел к воротам и прислушался к ночным звукам, постучал. Через некоторое время дверь открылась, и перед монахом показалась маленькая, упитанная фигура хозяина постоялого двора.
Монах спросил: «Не могу ли я пожить у вас некоторое время?».
Хитрые глаза пробежали по всему его телу и остановились на истрепанной и в некоторых местах порванной обуви монаха.
«А чем вы меня сможете отблагодарить?» - спросил хозяин.
Монах посмотрел в глаза хозяину, в его глазах заискрились хитрые огоньки, но в них также светилось еще что-то, словно этот человек знал что-то очень важное.
«Денег у меня нет, но я готов выполнить любую работу на вашем дворе, что и будет моей платой», - ответил монах.
Хозяин посмотрел на монаха и сказал: «Ну что же, работники мне нужны. Но смотри, будешь делать самую тяжелую и самую грязную работу. На этой работе мало кто выдерживал, все, кто у меня работал, разбежались в поисках более легкой работы». «Я согласен»,-ответил монах.
«Тогда заходи»,-сказал хозяин и, повернувшись спиной, хотел было покинуть комнату, но остановился и добавил: «Жить будешь на втором этаже дома. Тебя туда проводит моя жена».
На пороге большого двухэтажного дома появилась женщина, на вид ей было лет сорок. Она быстро подошла к мужу, они о чем-то начали говорить. Потом она обернулась к монаху и пригласила следовать за ней.
Они поднялись на второй этаж и прошли в коридор, где хозяйка остановилась около двери. Она тихонько толкнула дверь, и в коридор ворвался столб серо-голубого цвета, исходивший от Луны, которая была видна через окно.
Перед монахом находилась бедно обставленная комната, которая, по всей вероятности, предоставлялась бедным путникам. Это не смутило монаха, главным для его тела и души была крыша над головой и постель. Хотя то, что он видел перед собой, постелью нельзя было назвать. Кровать, скорей, была похожа на сколоченный на скорую руку широкий шкаф, накрытый старой тряпкой.
Женщина сказала: «Ну, что же располагайтесь».
«Спасибо», ответил монах и прошел в свое новое жилище.
Войдя в комнату, он прошел к окну и долго смотрел на ярко светившую полную Луну. Уходя, женщина сказала:
«Постарайтесь не опоздать к началу работы. Хозяин не любит этого».
«Будьте спокойны, я встану рано», - ответил монах. Оставшись наедине, он начал привыкать к обстановке в комнате, медитировать на каждый предмет. Делал он это для того, чтобы затем больше не тратить свою энергию на долговременное привыкание к новому жилищу.
После медитации он, не раздеваясь, лег спать. Проснувшись, как всегда рано, и поднявшись с постели, он сразу же предался молитве, стоя на коленях, напротив окна со сложенными у груди ладонями.
После окончания молитвы встал и, открыв окно, начал заниматься дыхательными упражнениями, которые были показаны ему монастырским наставником для набора сил перед предстоящим трудовым днем.
Во время дыхательных упражнений он набирал необходимую силу и энергию.
Выполнив все формы, он подошел к окну, и перед ним открылось неожиданное зрелище.
В маленьком, закрытом дворике возле деревянной стены, сидел белобородый старик в странном белом одеянии. Он наблюдал за девушкой, которая посреди двора выполняла комплекс движений, похожих на танец.
Монах сразу же догадался, что это за танец. Он увидел, что под пластикой и изяществом движений девушки скрывалось нечто для его ума новое и непостижимое. И понял, что это именно то, что он искал.
От этих наблюдений его отвлек резкий стук в дверь. Стучала жена хозяина, она звала постояльца на работу. Монах ответил, что сейчас выйдет. Женщина ушла. Монах подошел к окну и снова посмотрел вниз, но в маленьком дворике уже никого не было. «Наверное, они меня увидели» - подумал он и вышел из комнаты.
Работа монаха ждала и в самом деле нелегкая. Ему предстояло носить воду, из источника, находящегося в нескольких километрах от постоялого двора. Ему дали огромное коромысло, на концах которого висели большие деревянные полубочки. Монаха это не удивило. Он хорошо помнил, как его отец носил воду таким же образом.
Монах помнил, как отец падал на кровать в изнеможении от непосильного труда. Но тогда еще сын не знал, что здоровье отца уже было подорвано этой работой, и что конец его близок. Отец умер неожиданно. Умер от приступа болезни, которая, по его словам, находилась в левом паху.
Перед смертью отец успел поведать своей семье свою последнюю волю. Он сказал: «Не плачь, моя любимая жена. Мне тяжело выносить твои страдания. Лучше внимательно послушай, что я тебе скажу. После моей смерти я хочу, чтобы ты отвела моего сына в монастырь, который находится в трех днях ходьбы от нашего дома, чтобы он стал на путь служения Господу и научился воинскому искусству, и чтобы он просто научился, как надо жить».
Воспоминания монаха прервал строгий крик хозяина постоялого двора. Он махал перед лицом монаха руками, о чем-то громко крича.
Опомнившись и извинившись, монах подхватил коромысло и побежал за водой, покачиваясь вместе с полубочками.
Дорога предстояла не близкая. Лучи солнца въедались в тело, кожа неприятно горела от пота, но монах не горевал, хотя и был весь мокрый, об этом и говорили его невозмутимые глаза. В монастыре его учили так: «Где бы ты ни был, и что бы с тобой не случилось, всегда будь с Господом, постоянно думай о нем, и это тебе поможет». Пользуясь наставлениями учителей, монах бодро шагал по густой, красивой траве, не видя ее, и направляя все свои мысли Богу. Так он дошел до источника, бившего из-под земли и стекавшего по высеченной из камня трубе в огромную канаву, изнутри отделанной камнем.
Склонившись к воде, монах с жадностью напился. Затем, набрав воду, он отправился в тяжелый обратный путь.
Дорога назад показалась ему такой же незаметной, как и путь к источнику. Он постоянно думал о Господнем величии, и это делало его ношу легче.
С коромыслом на плечах, он вошел на постоялый двор, где почему-то не было ни души. Монах поставил коромысло посреди двора и поднялся по лестнице на первый этаж, где находилась большая столовая для постояльцев. Там тоже никого не было.
Вдруг из-за двери, которая вела в комнату хозяина, послышались голоса. Там кто-то громко спорил. Напрягая свой слух, монах четко расслышал голос хозяина, второй же голос был ему неизвестен, но он догадался, что это голос человека, имеющего какие-то родственные связи с хозяином постоялого двора. Монах слышал старческий кашель, и перед ним возник образ белобородого старика. Он еще сильнее вслушивался в громкий спор, в котором явно слышалась неприязнь собеседников друг к другу.
И на самом деле, это спорили хозяин постоялого двора и его старый отец, белобородый старец. Суть спора была в том, что хозяин постоялого двора просто хотел выгнать своего отца из дома, так как тот занимал третью часть всех хозяйских помещений. Хозяин постоялого двора лишь искал для этого подходящий повод. Искал и нашел.
«Вина» старика была в том, что он не только ничего не делает, но и приносит только убытки, например, когда он был один в дом, то разбил несколько больших блюд, находившихся в закусочной.
Старик пытался доказать свою невиновность, но вскоре понял, что это бесполезно. Он просто сложил руки на груди и спокойно смотрел в наглые глаза сына, которого это сильно взбесило. Хозяин постоялого двора решил силой сломить старика.
В узкую щель монах видел, как оба противника передвигались в мягких и плавных движениях, напоминавших ту тихую речку, в которой иногда возникает большое волнение. Несмотря на то, что старик внешне был значительно слабее своего сына, он вполне успешно защищался от истерических выпадов сына, даже не нанося ему ответных ударов.
Когда сын в изнеможении отступил, старик сказал: «Хотя ты и груб по отношению ко мне, я прощаю это. Прощаю тебя, погруженного в болото материальной жизни и не ведающего слово Божие».
Сказав это, старик развернулся и пошел в свою комнату, где после нескольких дыхательновосстановительных упражнений, лег на кровать и уснул.
Хозяин постоялого двора злобно расхаживал по комнате, в которой происходила эта неприятная беседа. Он понял, что подобными методами отца из своего дома не выгнать.
Хозяин понимал, что его отец
еще крепок и духом, и телом. В комнату вошла дочь хозяина, подошла к отцу и справилась о его самочувствии.
Отец посмотрел на дочь и тут же опустил глаза в глубокой задумчивости. Прошло несколько минут, отец встрепенулся, как боевой петух. В его голове, по всей вероятности, созрел коварный план. Он сказал: «Дочь моя, слушай внимательно, что я тебе сейчас скажу. Девушка насторожилась и посмотрела в глаза отцу, предчувствуя что-то».
«В течении восьми дней, от одной до другой фазы Луны, ты должна вспомнить то, чему тебя учил мой отец. Ты должна будешь отработать всю технику, которая нужна тебе для полного подавления старика. Но ты не будешь соперничать со старцем, ты должна будешь победить его внучку, которая живет вместе с ним и которую он каждый день тренирует в закрытом дворике».
Сказав это, хозяин приказал дочери уйти в свою комнату и там вспоминать эту технику борьбы.
Монах отошел от щели и задумался над тем, стоит ли помогать старику, предупредив его о предстоящем поединке. Размышляя, он направился в свою комнату, но, не дойдя до двери, повернул обратно и отправился к старику.
Войдя в комнату без стука, монах увидел, что тот спит на своей кровати. Он наклонился над стариком и хотел прервать его сон, подергав за плечо.
Однако, старик, вывер-нувшись, схватил руку монаха и сразу отпустил после того, как посмотрел ему в глаза.
Он увидел, что пришед-ший человек чист своими мыслями, которые были постоянно направлены к Господу.
Старик спросил: «Что привело тебе ко мне?»
Монах рассказал старику о намерениях хозяина постоялого двора.
Старик улыбнулся и лег на подушку, закрыв глаза, чем несказанно удивил монаха, который спросил: «Почему вы так спокойны? Ведь вашей внучке угрожает опасность».
«Дело в том, что это для меня не новость. Я прекрасно знаю своего сына. Он не успокоится, пока не добьется своего. Я слышал его разговор с дочерью», - ответил старик.
Монах, извинившись за свое вторжение, собирался выйти из комнаты белобородого старика. Однако старик негромким окриком остановил его и подозвал к себе. Монах вернулся.
«Ты кто такой и что делаешь на этом постоялом дворе?» -спросил старец.
Монах рассказал старцу о своей жизни, не забыв в конце разговора добавить, что его путешествие на север Вьетнама связано с тем, что он ищет непостижимое еще для его ума искусства поединка. Старик внимательно посмотрел монаху в глаза, потом откинулся на подушку и закрыл глаза. В таком положении он пребывал около получаса.
Однако монах и не думал уходить от старика. Какая-то неведомая сила держала его у постели. Старик открыл глаза и сказал: «Послушай, что я тебе скажу, о юный воин. Я давно уже ищу человека подобного тебе, однако до сегодняшнего дня не находил. А вот теперь нашел. Не находил потому, что не видел смысла передачи того, что я могу дать. Многие люди, которых я встречал, были лишь внешне похожи на настоящих воинов и духовных людей. В них была либо жажда крови, либо жажда денег. Поэтому я не посвящал их в свои секреты».
«Почему вы сказали, что я именно тот человек, который вам нужен?» - спросил монах.
«В тебе я увидел чистую духовность и настоящую веру в Господа, поэтому и хочу передать тебе секреты, прежде скрытые от людского взора - технику «Небесной танцовщицы». Передать именно тебе, чужому мужчине, несмотря на то, что у меня есть внучка. Ты сможешь передать эту технику народу, внучке это не дано, а я уже стар, чтобы создавать школу. Теперь иди и работай, а завтра, на рассвете, ты должен явиться в закрытый дворик, что под твоим окном».
Монах послушно вышел отправился опять в тяжелый путь за водой.
Настало утро, монах поднялся с постели и потел в маленький дворик. Там он вспомнил, что не сделал свои восстановительные упражнения и хотел начать их делать, так как во дворе никого не было, но неожиданно услышал старческий голос, который остановил его.
«На время твоих занятий у меня ты должен забыть все, что постиг до этого. Ты должен будешь концен-трировать все свое внимание на новой технике, которую я тебе буду показывать» - сказал старик. Монах понимающе поклонился старику и подошел ближе.
«Ну что же, я готов выучить вашу технику». Старик поднял голову и посмотрел монаху в глаза. «Нет, ты еще не готов. Вернее, готов, но не совсем. В тебе еще живет старая техника, от которой ты пока не в состоянии уйти. Сейчас придет моя внучка и покажет, какой техникой она владеет. Ты должен будешь сконцентрировать свое внимание на ней. Это необходимо д ля освоения новой техники».
Не успел старик договорить это, как на пороге появилась девушка. Ей было около двадцати лет. Она была одета в небогатый женский костюм. Девушка поздоровалась с монахом и бесшумно прошла на середину двора.
Старик дотронулся до монаха и пригласил его сесть рядом. Дал знак девушке, чтобы та начинала. Монах с удивлением стал смотреть технику., Он впервые так близко наблюдал движения, которые до этого едва различал через окно своей комнаты и в дверную щель.
Эта техника опять напомнила монаху течение тихой реки, которая, однако, лишь казалась такой. В этой,
так называемой реке, были видны громкие всплески и большие накаты волн, которые шли из глубины.
Монах вспомнил свою технику, которую он выучил в монастыре. Эта техника по сравнению с движениями «Небесной танцовщицы» казалась каменной глыбой, которая может легко утонуть даже в тихой реке. И поэтому твердо решил выучить эту технику, полностью отказавшись от ранее выученной старой.
Старик внимательно смотрел на девушку, ничего не говоря монаху. Он хотел, чтобы тот сам многое понял.
И монах понимал это, пристально всматриваясь в движения девушки, которая демонстрировала новую для него технику. Вначале девушка сделала несколько дыхательных комплексов, которые помогли ей полностью войти в состояние, необходимое для правильного выполнения движений. После этого она стала показывать прикладные формы.
Формы эти в своем большинстве были с оружием. Но не с классическим боевым оружием (т. е. меч, копье, шест и др.), а, с так называемым, женским оружием. Это были шпильки для волос, которые сменились веерами, появившимися неизвестно откуда, гребнями и другим принадлежностями женщин. Наряду с мягкими движениями в формах без оружия, монах увидел жесткие удары локтями и коленями. Девушка закончила и ушла. Монах спросил у старика:
«Почему на фоне ее женственной техники иногда чувствуются грубые удары локтями и коленями?».
«Это очень легко объяснить», - сказал старик. - «Ведь женщина слаба физически по своей природе, и поэтому для нанесения наибольшего вреда своему противнику они применяют локти, колени, делая это очень даже незаметно. Ты это заметил, и я доволен этим. Доволен тому, что ты, наконец-то, по-настоящему вошел в ее состояние и разгадал многие хитрости».
После этого, старик прислонился к стене дома и закрыл глаза. Монах, думая, что старик заснул, вышел на середину двора и попробовал повторить запомнившиеся ему движения. Однако движения у него были еще скованными.
Послышался голос старика, в котором слышалась насмешка: «Сырой пень никогда не загорится, если его как следует не высушить. Вот так и ты. Ведь ты все равно работаешь в старой технике. Твои мышцы не могут перестроиться после продолжительных занятий жесткой техникой. Тебе следует раскрепостить их, чтобы для начала постичь внешнюю, физическую сторону техники «Небесной танцовщицы. Для этого тебе с самого начала следует делать показанные девушкой формы, на которые, к моему сожалению, ты не обратил внимание. Но именно эти дыхательные упражнения являются ключом к данной технике».
Старик закончил разговор и встал, тяжело потягиваясь. Монах, последовав его примеру, тоже встал. «Ну что ж, иди работай, а то хозяин, видно, заждался тебя и будет недоволен. Да и еще, завтра с самого раннего утра мы с внучкой будем ждать тебя здесь, и смотри, не опаздывай».
«Хорошо», - ответил монах и побежал опять носить тяжелые полубочки с водой.
После ухода монаха, старик сел на лавку во дворе и глубоко задумался. После некоторых раздумий, он пошел в свою комнату, чтобы немного поесть.
На следующий день монах снова был на маленьком дворике. Здесь его ожидали белобородый старик и его прекрасная внучка.
Монах подошел к ним и, поприветствовав, сказал: «Ну что ж, я готов к занятиям». «Хорошо», - ответил старик. - «Не будем терять времени и начнем, тем более, что тебе скоро на работу».
Старик вышел на середину двора и стал показывать простую дыхательную форму, которую монах видел вчера перед началом показа техники в выполнении девушки.
Монах стоял и с удивлением смотрел на старика, его удивляла подвижность старого человека, который, несмотря на свой возраст, напоминал, скорее, грациозную девушку. В это время к монаху подошла девушка и попросила его повторять за стариком все его движения, потому что тот не любит много раз повторять.
Монах, следуя совету девушки, начал повторять за стариком. Не все получалось так, как хотелось старику. Ему не нравились все еще закрепощенные движения монаха, и старик объяснял ему: «Представь, что ты танцуешь очень медленный танец, где все естественно и находится в непоколебимом покое». Монах последовал совету, и у него стали получаться некоторые движения. Они стали более плавными, чем прежде, но монах не останавливался, усердно повторяя выученную им часть формы, что очень нравилось старику. В конце занятий учитель сказал: «Ну что же, я пока что могу лишь сказать, что ты еще очень плох, но прогнать тебя тоже не могу. Скажу одно - работай, и ты добьешься своего».
После чего он повернулся и покинул двор. Монах вышел за ним и отправился за водой, где у источника в каждый свой приход повторял выученную им технику.
На утро следующего дня монах снова пришел во дворик. Там его встретил старик. Он был в хорошем настроении и приветливо улыбнулся монаху. «Начнем немедля»,-сказал он.
Старик вышел на середину дворика и позвал монаха. Затем, повернувшись лицом к монаху старик сказал: «В течение каждого дня своего пребывания на постоялом дворе ты будешь получать новую технику «Небесной танцовщицы», поэтому от тебя требуется максимальная собранность и внимание при изучении техники. А теперь начнем».
Монаха удивило появление в руках старика, неизвестно откуда взявшихся, двух женских шпилек, которыми он умело колол мнимого противника.
Монах еле успевал за стариком, который, по всей видимости, войдя в медитативное состояние, никого вокруг себя не замечал.
После окончания показа формы, старик спросил: «Ну, что ты запомнил?»
Монах пожал плечами. Ему еще были непонятны свои ощущения во время работы сданной техникой. Он вроде бы все правильно повторял за стариком, и все-таки его мозг полностью не усваивал показанную технику.
«Я уже понял тебя», - сказал старик, качая головой. -«Теперь тобой займется моя внучка. Она покажет тебе все тонкости данных движений, которые помогут тебе в совершенстве постичь технику «Небесной танцовщицы».
Старик ушел. А монах остался с девушкой учить технику Женской Шпильки, которая отличалась большим количеством разворотов туловища на сто восемьдесят и триста шестьдесят градусов, что и составляло изящество и красоту движений.
На следующее утро монах пришел во двор и сразу же приступил к изучению новых движений «Небесной танцовщицы». Эта техника называлась «Девичий веер».
Все формы выполнялись с веерами, очень различными по размерам и материалам, из которых были выполнены. Это были боевые веера из кованой стали, были и учебные, из хвойных пород деревьев. Под руководством белобородого старика и его прекрасной грациозной внучки монах стал работать с учебными веерами.
Он усердно, по много раз, повторял показанные ему формы, хотя техника «Девичьего веера» отличалась множеством низких стоек, работа в которых требует большой силы воли. Но монах и не думал отступать, он работал, не думая об отдыхе и о том, что ему предстоит весь день носить воду, и это нравилось старику, который начинал видеть в монахе своего ученика.
На следующее утро монах выучил технику «Женского гребня». В этой технике много скребущих движений металлическим гребнем, который в боевом варианте был сильно заострен.
Движения рук были несколько размашисты, и монах, по окончании занятий, спросил об этом старика.
«Движения кажутся размашистыми потому, что все скребущие удары, наносятся за счет большой амплитуды движения», - пояснил старик.
Монах внимательно выслушал старика и снова начал повторять движения.
Наступил восьмой день пребывания монаха на постоялом дворе. И, как и каждый из дней, этот день был для него необычно интересным. Чем больше монах здесь находился, тем интереснее ему было, и он каждый вечер с нетерпением
ждал наступления следующего дня.
В этот день он выучил технику «Женского когтя». «Данная техника», -говорил старик,-«это техника безоружной женщины, у которой единственное оружие -ноготь.
Каким бы безобидным ни казался этот ноготь, его применение иной раз наносит более реальный урон, чем техника с оружием». Вся техника «Женского когтя» направлена на поражение жизненно важных точек противника, причем, точки поражаются более тонко, чем просто пальцем.
Это связано с тем, что ноготь действует именно на ту точку, в которую бьют, при этом не задевая других точек».
Девятый день был посвящен изучению техники «Женской царапающей ручки».
Эта техника, на первый взгляд, может показаться похожей на предыдущую, но это не совсем так. Для исполнения этой техники необходимо совершенно иное психофизическое состояние. В ней мы можем наблюдать состояние женской истерики, впадая в которую, женщина принимает облик львицы и начинает раздирать своих противников когтями.
Техника «Пощечина девушки» была выучена на десятый день. Старик сказал: «Эта техника может показаться с виду безобидной, так как это всего лишь удары мягкой женской ладонью, но эти мягкие размашистые движения несут в себе никому не ведомую силу, которая способна, несмотря на кажущуюся слабость, сдвигать каменные глыбы, высотой в человеческий рост».
Выслушав старика, монах, как и в предыдущие дни, продолжал осваивать секреты техники «Небесной танцовщицы». Одиннадцатый день был для монаха последним, в этот день ему была показана техника «Ладонь и колено девушки». Внешне эта техника выглядела простым мягким танцем, однако посвященный видел неожиданные и мощные удары коленями, жесткие по сути, но внешне кажущиеся мягкими удары ладонью, наносимые, в основном, по глазам. Именно эти упражнения показали монаху всю силу техники «Небесной танцовщицы».
Он проработал над ней, не останавливаясь, все утро. Закончив занятия, он опять пошел исполнять свою монотонную работу. Однако, тягостной она ему не казалась, так как все его мысли были связаны с Господом и его новым учителем, а также с изумительной техникой «Небесной танцовщицы».
Вернувшись из очередного похода за водой и поставив бочонки возле дома, монах побежал на кухню что-нибудь поесть. Вбежав на крыльцо и остановившись перед дверью, он замер.
За дверью слышался странный шум. Почувствовав что-то неладное, монах осторожно приоткрыл дверь. За дверью он увидел дерущихся между собой дочку хозяина постоялого двора и внучку белобородого старика.
Монах начал наблюдать за ними. Он увидел в этом поединке технику, изучаемую им в виде форм, в боевом исполнении. Он видел, как исчезали гребешки, и как из рукавов появлялись стальные веера.
Монах заметил также и смену психофизического состояний девушек. Оно были сначала тихими как озеро, затем становилось разъяренным, как бушующий океан.
Как закончился поединок, он не заметил. Он увидел стоящую на одной ноге девушку с вытянутым коленом и ладонью. Это была внучка старика. На полу неподвижно лежала дочь хозяина.
Посмотрев на нее, монах поразился прежде всего тому, что не было видно никаких следов удара, хотя тот наносился в глаза. Из оцепенения его вывело легкое похлопывание по плечу. Перед ним стоял белобородый улыбающийся старик.
Монах показал пальцем на дверь, но старик, посмеиваясь, сказал: «Я видел это, хотя меня там и не было. Видел еще до поединка, поэтому не удивлен, что так случилось.
Я всегда говорил своему сыну, что главное - это служение Богу. Ведь человек, духовно слабый, не может сконцентрироваться в полную силу, и этим поединком я еще раз доказал это ему. А теперь мы вместе с внучкой уходим на берег моря и там продолжим свое существование. Тебе же следует идти к людям и передать им свое искусство».
Последняя фраза очень удивила монаха, и он спросил: «Но я же занимался лишь неделю. Разве я уже полностью постиг это искусство?».
Старик, улыбка на лице которого сменилась сосредоточенностью, сказал: «Не столь важно, сколько тебе дали различных техник. Важно то, что ты обращаешь свое сознание к Господу.
Совершенствуясь духовно, ты, незаметно для себя, становишься совершенным и в воинском искусстве. Так что можешь смело идти к людям, передавая им технику «Небесной танцовщицы».
Под вечер монах вышел с постоялого двора. В воздухе веяло вечерней прохладой.
Монах постоял немного, посмотрел вокруг и медленно зашагал по дороге, ведущей в город.
Он шел весь день, а вечером ложился возле дороги и засыпал. Утром просыпался и опять шел в столицу, не переставая пребывать с Господом. В столицу монах пришел через три недели. Переночевав у настоятеля храма, утром он направился к императорскому дворцу. Его приняли с почтением, так как он сказал, что идет к императору с предложением об открытии школы воинского искусства, неведомого людям. Занятие воинским искусством нравилось императору, и он с удовольствием принял монаха. После подробного рассказа монаха о технике «Небесной танцовщицы», император попросил показать ему несколько форм этой техники.
Монах начал показывать технику «Небесной танцовщицы». На третьей форме он был остановлен императором, который выказал недовольство чем-то.
Монах почтительно поинтересовался у императора о перемене его настроения. Император взглянул на монаха и сказал:
«Нам не нужны лебеди, нам нужны слоны. Я не могу принять эту технику, так как считаю, что она не сможет защитить наше государство от коварных соседей. И поэтому не желаю больше видеть эти танцы».
Император повернулся и вышел из зала, попутно отдав распоряжение, чтобы монаха проводили за пределы дворца.
Недовольный монах, выйдя из дворца, направился в храм, где остановился у настоятеля. После недолгих сборов и прощаний монах, переполненный мыслями о людском непонимании воинского искусства, направился в лес, где решил провести всю свою жизнь, вдали от суеты мирской жизни.